На этот раз в пиццерию «RomaniЯ» мы пригласили для разговора по душам (а заодно и чтобы вместе отужинать) Владимира Костюкова.
Для начала напомним: наш собеседник — начальника управления Пенсионного фонда РФ в г. Канске и Канском районе, депутат Канского городского Совета, секретарь местного отделения партии «Единая Россия» в городе Канске.
Серьезный разговор о кулинарии
Заказав пиццу и пару салатов, мы логическим образом начали разговор с кулинарии.
— И поесть, и приготовить сам я очень люблю, — говорит Владимир Николаевич. — К готовке отношусь очень серьезно. На праздниках в коллективе иногда готовлю. Сотрудники у меня с надеждой спрашивают: будет ли плов или шурпа?! Никому не доверяю мариновать мясо для шашлыка. В моем понимании это должен быть нормальный такой кусок! Что касается мяса — в первую очередь руки должны расти откуда надо. Мясо — мясом, хотя, конечно же, от него многое зависит. А лить воду на шашлыки, когда снизу начинает гореть — это преступление. Мясо воду не любит, лучше убрать, сбрызнуть угли. Любой нюанс имеет значение. Не устаю повторять — мелочей не бывает.
— Это ведь касается не только кулинарии?
— Разумеется. Это и в работе, и во всём. Даже, казалось бы, в вещах не столь важных. Вспоминаю, как мы с нашим коллективом готовились к праздничному шествию на День города. Делали «избушку на куриных ножках». Красиво разукрасили её, а я говорю: не пойдет! Почему? Трубы нет. Мне говорят, дескать, ну и что, это всё условности. Нет, не условности! Сделали трубу. Опять что-то не то. Дыма нет! Предложили взять каретки от яиц, поджечь и потушить. Они долго тлеют и дымят. Мелочь, зато какой эффект!
Такие события очень объединяют коллектив. Сейчас мы готовим ролевую игру, квест, посвященную Году кино. Поедем на природу, поставим палатку. Не просто накрыть стол и сидеть за ним. Нарисовали целую карту, командам нужно выполнять задания, отвечать на вопросы. Мне, правда, больше по душе название «Зарница», а не квест, помните, раньше в школах такие игры проводили? У нас почти сто человек в коллективе, они должны быть не отдельными подразделениями, а цельным сообществом. Тем более, они теперь электронно больше общаются по работе, документы по сети отправляют, в лицо друг друга даже не видят.
Не откладывай на завтра
— А сами вы насколько прониклись интернетом?
— Конечно же, без компьютера никуда, тем более наше управление идет в ногу со временем. Но при этом смартфон с интернетом мне оказался не нужен: подарили такой, а я его сыну отдал, у меня телефон простой, на кнопках.
— Ну а как же вы в дороге, к примеру, почту проверяете?
— А для этих целей у меня планшет есть, это не обсуждается! В удалении от работы я должен быть в курсе всех дел.
— А в чем еще для вас не бывает мелочей?
— Не люблю опаздывать или когда опаздывают другие, в крайнем случае нужно предупредить. Да, любая мелочь — это как в автомобиле, если сегодня просто что-то где-то стучит, потом это обязательно выльется в проблему.
— Что вы можете простить себе самому, чего можно было бы не делать?
— Как же себя любимого не прощать! (Смеемся. — прим. А.Ш.) Если серьезно, то иногда вынужден промолчать тогда, когда хочется высказать свою точку зрения. Потом корю себя за это. Или вот, бывает, проявишь слабость и не доделаешь что-то, отложишь на завтра. Но с самого себя нужно жестче спрашивать. Лучше ведь, когда берешь и не оставляешь дело на потом.
Теперь у меня есть небольшая традиция: в воскресенье, вечерком, не торопясь, под приглушенный звук телевизора, по которому показывают, например, проект «Голос. Дети» или КВН, ты потихоньку гладишь рубашки. Нагладил, развешал всё, и всю неделю с этим ты больше, как говорится, не паришься! Думаю, впрочем, что в этом отношении я не оригинален...«Вовка, ты далеко пойдёшь!»
— Вы родом из Канска?
— Впервые я тут побывал в 4-м классе, когда отдыхал в пионерском лагере «Колосок». (Он около нынешнего «Салюта» находился, теперь на его месте коттеджный поселок). Родился я в живописной уютной деревне Ольховка Ачинского района, там стараюсь бывать хотя бы раз в год до сих пор — есть родные, которые уже лежат в земле, это целый костюковский клан, поэтому я должен присматривать за их могилами.
Позже из Ольховки начался отток людей — на работу в новый большой свинокомплекс под Ачинском. Поэтому мы переехали в посёлок Козулька. Там я заканчивал школу и предположить не мог, что буду жить и работать в Канске. А после института переехал сюда вслед за женой, которая получила направление в родной город.
— У вас педагогическое образование. Этот путь вы выбрали с самого начала или были варианты?
— Школьный военрук со мной не разговаривал, узнав, что я пошел в педагогику. Он прочил мне военную карьеру и делал на меня большие ставки. Говорил: «Вовка, ты далеко пойдешь!». Сам он служил в пограничных войсках на границе с Китаем как раз тогда, когда у нашего государства был конфликт (озеро Хасан), я видел его ордена и медали. Но военрука я разочаровал...
Была еще одна мечта мальчишки. С детства люблю дорогу, нравится быть шофером. Как мой отец, который приучал к рулю. Когда ножки не доставали до педалей — отец помогал, подкладывал что-то, я тянулся. Кроме того, рядом проходила железная дорога. К этой сфере мне тоже советовали присмотреться. Но... Но все остальные родственники, включая маму, в основном, были учителя! Также была «крестная мама» моего профессионального выбора — моя классная руководительница. Она помогла в выборе. В школе я был активистом, на мой экзамен по истории приходил инспектор по партийной линии. В общем, я нацелился на историю.
Время перемен
— Это же как раз были времена, когда у нас один за другим менялись генсеки, и страна тоже начинала меняться...
— Времена наступили интересные. После 2-го курса я ушел в армию, и потом вернулся доучиваться. За два года, пока я находился в этом закрытом пространстве армии, произошли разительные изменения самого разного толка. Появились видеосалоны, коммерсанты, кооперативы. Представляете, я почти год был барменом — в Красноярске мы с ребятами организовали свой бизнес, друг крутил фильмы, а у меня был бар. Это приносило доход — людям было некуда девать деньги, и они приходили к нам. Иногда ставили сеанс даже на три часа ночи, и зрители приходили.
За два года поменялось и мироощущение людей. До армии в общежитии мы могли не закрывать свою комнату. Приезжали родители и заходили в открытую комнату, если меня нет на месте. Я отслужил в армии, приехал, и оказалось, что уже нельзя просто повесить сушиться брюки — стащат. И это тот же истфак, то же общежитие, что и были... Всего два года прошло! Но институт я закончил и в 1989 году появился на канской земле — в качестве преподавателя истории и права в школе № 20.
— И в этой школе вы скоро стали директором.
— Не стал, а был выбран. Демократия же, все помешались на ней тогда. Коллектив меня поддержал.
— Как вы добились признания? Ведь вы пришли не так давно, недавний молодой специалист. А там корифеи сидят, отличники образования...
— Всё было очень банально: молодой, ему и поручим, справится. Кстати, вместе со мной, новых учителей пришло в 20-ю школу сразу семь человек. Но бахвальства у меня по этому поводу нет. Ответственность была огромная. Коллектив — сильный, сплоченный. До сих пор с благодарностью вспоминаю каждого в отдельности.
Отдаваться работе
— Вы потом поработали и начальником городского управления образования, и заместителем главы Канска по социальным вопросам. Какое из этих занимаемых кресел было для вас наиболее, скажем так, интересным?
— Наверное, некорректно так ставить вопрос: моя жизненная позиция такова — где я работаю, то я и люблю и отдаюсь этой работе «до мозга костей». Откуда бы я не уходил, всегда стоял комок в горле! Работа в администрации была очень многогранной. Почти десять структур по социалке. Ты там как некий буфер между верхом и ниже стоящими структурами.
Главное удовлетворение от работы испытываешь тогда, когда понимаешь, что вместе с коллегами заложили традицию, которая живет в дальнейшем. Помню, как мы переезжали из старого помещения Пенсионного фонда, которое располагалось в производственном здании узла связи. Помните еще, там, где центральная почта. Это были непригодные для массового посетителя площади, какие-то промышленные узкие лестницы и неоткрывающиеся окна. Помню, какая радость была от первого кондиционера, который мы разместили в коридоре, для клиентов. Тогда мы задумались о новом здании.
Подвернулся вариант в новом здании на Московской. Я собрал коллектив и обратился к людям: собираем всех, семьи, друзей, всех! И мы стали переезжать, как муравьи. Это происходило в 40-градусные морозы, в январские праздники. Переехали почти за один день и занялись благоустройством. Одних компьютерных сетей там проложено почти 30 километров проводов.
— Удивительно! Столько энергии! Кстати, сами вы спортом занимаетесь?
— Спорт я люблю. Особенно худощавым я не был, хотя от спорта никогда не отлынивал. Мама говорила: «То ты в комитете комсомола, то на боксе, волейболе, а теперь ещё и лыжи прихватил!». В студенчестве занимался вольной борьбой, а в армии — самбо. Наша рота была чемпионом части.
Война и мир Владимира Костюкова
— А кроме этого чем запомнилась армейская жизнь?
— Очень многим. Я служил во внутренних войсках и был участником «алмаатинских событий», после которых получил знак «За отличие в службе 2-й степени», его еще называют «Серебряный крест». Там была серьезная заварушка, когда выяснилось, кто мужик, а кто нет. Были и офицеры, которые прятались за нас, а другие стояли плечом к плечу с нами на той площади имени Брежнева. Количество звезд на погонах — не показатель: в такой момент это очень ярко проявилось. Тогда я понял, как это страшно — гражданская война. Не дай бог. Кстати, наверное, тогда я начал делать первые шаги управленца, когда меня назначили заместителем командира взвода.
— Как выглядит Ваш идеальный выходной день?
— Конечно, это книги. Теперь часто стал перечитывать то, по мотивам чего посмотрел фильм. Слежу за поэтическими альманахами. Когда ездил во Вьетнам, брал с собой русские народные сказки. Очень люблю бассейн и, конечно, отправлюсь поплавать. Главные увлечения — это, всё-таки, природа и кулинария. Мне даже подарили фартук, на котором написано «Sheff Kostukoff». А вообще я ярко выраженный жаворонок. На работу приезжаю в семь часов утра, пока еще никого нет. К восьми утра рабочий процесс уже идет полным ходом.
— Расскажите про ваших детей!
— А у нас есть пять часов? А то я долго могу. (Смеемся. — прим. А.Ш.). У старшего ребенка, сына Степана с детства одной из любимых игр была игра в учителей, потому что в семье опять же были кругом одни преподаватели. Поэтому окончив школе с серебряной медалью, принял решение поступать на исторический факультет, всегда горел историей, занимался античной археологией, ездил на раскопки в Крым. Но после практики он понял, что это не его. Трудно, когда в классе часть учеников не идет к общей цели, не стремится к знаниям. К сожалению, и это ни для кого не секрет, бывает, что в классе есть словно некий балласт. Потом он собирался в госнаркоконтроль, но в итоге начал работать в банковской сфере, где строит карьеру с самых нижних ступеней иерархической лестницы.
А дочка из тех, кто не успокоится, пока дело не доведет до конца. Сейчас поступает в институт искусств, хочет работать в хореографии. Я считаю, что это «штучный товар» — танцы, не каждому дано, пусть пробует, к тому же танцует она с пяти лет. Не знаю, в кого это у нее, в нашем роду это впервые.
Недавно спрашиваю у нее: «Когда спать легла?», говорит: «Поздно, всё думала, как танец «развести». Её пытались уговорить родственники, якобы, направление несерьезное, лучше что-то иное подыскать. Я поинтересовался у дочки, чего она сама хочет. Она отвечает: танцевать. А у самой слезка покатилась. Я всей семье сказал: «Стоп. Если ребенок хочет, значит, так тому и быть!».
— Ищите мотивацию для людей. Это великая штука. С ней можно добиться многого, а на одном фанатизме, любви к работе и альтруизме далеко не уедешь.
— У нас есть кот — завели его не от добра: в подполье завелись мыши. Сначала думали, что это кошка, назвали Фрося. Потом выяснилось, что это кот. Поэтому имя ему — Фрос.
Источник: http://www.kvgazeta.ru/articles/84-romaniya/8811-2016-07-27-05-55-00.html